ПЛАСТИЛИНОВЫЙ АИСТ  

В опале благочестие.

Мы Дорианы Грейи наших дней...

Застыло троеперстие

Надменных и священных алтарей.

 

Я вою агонически,

Под кожу хладнодушие вогнав,

А город сардонический

До одури выплясывает jive.

 

Мне боязно отхаркивать

Искусную остаточную ложь.

Невмоготу оплакивать

Твоих ресниц застенчивую дрожь...

 

Быть может, мы состаримся

И выкрасим белесое седым,

И нам мечтать останется

Набрудершафт вдыхать табачный дым...

 

 

Ты мне докажешь, что никто не нужен.

И точка. Маски пошлые долой!

Ты, августовским заревом простужен,

Изнемогаешь полною луной.

 

Ты не святой. Но кажется мне, только 

Тебе подвластно, словно дивным сном,

Меня пьянить студеною водою,

Что стала на руках твоих вином.

 

Взбивая в пену тишину седую

Со звездного усталого крыла, 

Хочу в тебе тонуть, напропалую!

И засыпать от твоего тепла...

 

Традиционно грейпфрутовый сок.

Дым сигарет заполняет безмолвие…

Вечер десятком минут занемог,

Вяжет секундным крючком послесловие…

 

Что не допел или недосказал,

После поведают ноты молчания…

На обезлюдевший сонный вокзал

Смотрят глаза, непривычно печальные…

 

Ты теребишь амулет на груди,

Пишешь письмо красноречием символов…

Вброд эту пропасть нам не перейти.

Помни: не вечны и самые сильные…

 

Тысячи мыслей штурмуют висок…

Я подавляю немое восстание.

И… запиваю грейпфрутовый сок

Горечью слез серебра на прощание…

 

  

Сколько нужно зубов мудрости,

Чтоб открыть пояса верности?

Чтоб улыбки детей улицы

Раздробили печать вечности?

 

Дисфория – оплод стадности.

Воздадут ей с лихвой почести.

Принцип бритвы – вражда слабости.

И Оккама был прав в точности.

 

Мы в отхожее стыд выбросим

И мораль пригвоздим наглухо,

Все со дна на себе вынесем

И оставим лежать надолго.

 

Бросив дом, мы с тобой мечемся

Там, где воля и жизнь смешаны.

И на завтра опять встретимся

На углу улиц Хайт и Эшбери.

 

 

Душа свернулась кислым молоком,

И скошенной крапивой сердце выжжено.

Я оставляю солнце под замком –

Пусть каменеет воском свежевыжатым.

Молчит канатной плетью осока.

Она давно кленовым жаром вызрела.

И только васильковые глаза

Смеются звонким отголоском выстрела…

 

 

А давай без имен, без приличий,

Номеров, обращений на "Вы".

Что-то дерзкое в массе обличий

Искажает букет новизны.

 

А давай, будто с детства знакомы

И как будто излишни слова.

Ты несешь мне рассвет на ладонях,

И трепещет роса на руках.

 

И блуждают случайные тени,

Отраженные в зелени глаз.

Мы с тобою дыханье свирели,

Наши мысли как винный топаз.

 

Мы до времени стали нетленны

Под крылами седеющих птиц.

Мы вбираем никроны вселенной

И черпаем закат без границ...

 

Мы умеем кричать тишиною,

Кожей чувствуя трепет души.

Я тебя осторожно укрою

От сухой недоношенной лжи.

 

А миры побледневшей истомы

Зарождались, чтоб вновь погибать.

Мы с тобою совсем незнакомы,

Но нам вместе приятно молчать...

 

 

 

А на завтра дают прогноз,

 Что карман опустеет досветла,

 Круговертью из-под колес

 Завизжат позывные осени;

 Одолеет нас всех чума,

 Да потрескает губы холодом,

 Разоденет тряпьем сполна

 И накормит нас всех голодом.

 Будем выть на чужих овец

 Да молиться на лживых праведных.

 В этой сказке худой конец...

 Переписывать только надо ли??...

 Сотрясется земля огнем,

 Да развергнутся хляби небесные...

 Рожь посеем - полынь пожнем,

Солью щедро посыплем пресною.

 Так и будем себя жалеть,

 Извергаясь на ближних лавою.

 И останется кровь алеть,

 Безнадежною, неразгаданной...

 

 Мы из грязи - толпой в князья.

 И от этого как-то гадко!!

 Только вот ведь в чем суть, друзья:

 НЕ НАЙДЕТСЯ ВТОРОГО ДАНКО!!

 

 

На закате июля,

 На гране высокого

 Разлетится отрепье

 Увядшего сокола

 .

 И стервятники-грифы

 Слетятся на пиршество,

 Поживиться добычей

 В остатках излишества.

 .

Пораскатятся грозы,

 Застелется листьями

 Плодородная почва

 Шедевров неизданных.

 .

 Пожелтевшей эмалью

 Проявится золото.

 Я теперь понимаю,

 По ком звонит колокол.

 

Сойти с ума!

Я стала глубже,

Чем ваша боль

И ваши сны!

Всепроникающая сущность

Сотрет отметки глубины

Разбавит ваше наслажденье

Крепленой жидкостью тоски…

Мы стали ближе?

Невозможно!

Мы как и прежде далеки!

На ощупь

По шершавым стенам

На слух

По каплям из дождя

На память

По летящим палкам,

Тем, что бросали, уходя…

Доводит

Кафельность прихожей

И слякоть

В оттепель зимы

Сорокадневное молчанье

И многословность тишины

Доводят

Шепоты за стенкой

И эти черные глаза

И мерный бой

Часов без стрелок

И прутьев клетки

Новизна

  

  

Мы слабоумные

Нам все дозволено

Наше безумие кем-то оправдано

Ливня бы! Ливня

В свободные волосы!

Ветра бы! Ветра

В отрепье от паруса!

Образы стертые

Ласки забытые

Милые облики

Смытого прошлого

Что же вы? Что ж вы

Терзаете битую?!

Что же вы? Что ж

Не оставите брошенной?!

Хватит! Замучили!

Сгиньте, проклятые!

Что издеваетесь? Мне ведь не выдержать!

Как же мне? Как же

Навечно из памяти

Лезвием острым

Все лучшее вырезать?!

Вырезать, выбросить!

Пусть не преследует!

Горько хрустит на зубах

Сахар прошлого…

Что же теперь?

Если сердце открытое

В место отхожее

Попросту бросили…