* * *
Соленый ветер в волосах
Дорога, дальняя дорога...
Ах, если бы немного Бога
В твои зеленые глаза!
Редеет солнечный костер
И пахнет рыбой да прибоем.
А там, за рыжею волною
Дрожит тускнеющий простор.
Прилег в остывшую смолу
Песков белесых и прозрачных.
Ты, щурясь, наблюдаешь мачты
Огнем сожженные в золу.
В тиши, наверное - из сердца
Все вздохи вязкие земли...
А ты, встревоженный, плыви
За солнцем, чтоб успеть согреться.
* * *
Снова у порога дождь,
Слякоть, клеящая листья.
Может, ты ко мне придешь
С бархатной пушистой кистью.
Сядешь рядом у огня,
Плащ, развесив над камином
И сыграешь для меня
Вальс на веточке рябины.
* * *
Дотронется лучами солнце
До пожелтевшей тишины.
И мне молчанье улыбнется
Напомнит радужные сны,
Войдет в распахнутые двери,
В свеченье, в осени, в пыли
И ляжет в бархатные перья,
Раздует теплые угли.
Завеса солнечных деревьев
По подоконнику — к углам.
И чуть подует ветер, перья
Щекочут по моим рукам.
* * *
По волшебству открылась каменная дверь.
За нею осень. Как сливовое вино,
Течет по красным кирпичам ручей
Из листьев в беспросветное окно.
Не вычерпает сердце-сито жизнь.
В колодце пляшет ночь листвою дней.
И смотрит тень, как улетает ввысь
Клин черных деревянных журавлей.
* * *
Венчание
Роняют синие снега свои зловещие поклоны,
И сухо замирают стоны под грудью месяца-быка.
В упряжке черных лошадей продажная душа злодея,
И кровь на гривах леденеет летящих к пропасти чертей.
Рассечен лес рубцом к заре, на паперти рябины гроздья
Так, может быть, прибиты гвозди к рукам всех живших на Земле.
В прорехе страшной бытия живет желанная надежда,
В её алеющих одеждах рыдает русское дитя.
Над колыбелью купола всей жизни вечным льдом покрыты,
И веет ветер через сито муку, а сыпется зола.
Разбужен бег лихим бичом, и задыхаясь у распятья,
История латает платье позолоченною парчой.
Прими, что есть и будешь жить, – старик отмерял мне иконой,
Я ожил под его короной, на жизнь любовь благословив.
|
